Уруссинка Валентина Воробьева рассказала о своей судьбе, в которой были война и голод, слезы и любовь
Никакие тяготы жизни не смогли изменить жизнелюбия и позитивного настроя Валентины Воробьевой, рожденной не в самое лучшее время - осенью 1943 года, когда шла война, названная впоследствии Великой.
Весьма любопытна история ее рождения. Валентина Алексашина (в девичестве) уроженка города Новый Буг Николаевской области Украины, ставшей в войну ареной упорных боев. По словам Воробьевой, в городе многократно менялась власть: то он оставался под рейхскомиссариатом, то немецких оккупантов вытесняли прорвавшиеся бойцы Красной Армии. Вот в эти дни «политических перемен» в городе появился лагерь с нашими военнопленными. Горожане не могли видеть, как за забором провожали их взглядами голодные, загнанные неволей соотечественники. Мама Валентины, еще незамужняя девушка, как и другие, на свой страх и риск, подкидывала за забор то хлеб, то яблоко. Однажды ворота лагеря - возможно, это были партизаны - открылись. Заключенные врассыпную бросились бежать. Их прятали местные жители. В этом лагере оказался и Михаил – будущий отец Валентины. Его в погребе спрятала бабушка, жившая с дочерью Ольгой – будущей матерью Валентины. Он узнал девушку, не раз подбрасывавшую за забор лагеря еду. Видимо, судьбой было предначертано – плодом короткого романа, случившегося между молодыми, и стала героиня нашего повествования. Впрочем, обо всем по порядку.
- Отец через неделю присоединился к своим, прорвавшимся в город и вытеснившим оккупантов, - рассказывает Воробьева. – Уходя, он сказал: «Я тебя найду, если родиться дочь, назови Валей». Война есть война. Внезапно сгинула бабушка – ушла и не вернулась, брат мамы пропал без вести на фронте. Мама, беременная мной, осталась одна. Стало голодно, и она отправилась в деревню, что в семи километрах от города. Идет, обессиленная, по берегу реки. Видит, сидит старичок-боровичок – сморщенный, маленький: наудил три рыбешки. Видимо, голодный взгляд молодой женщины на сносях оказался красноречивее слов. «Что, дочка, есть хочешь? На вот тебе две рыбы, а нам со старухой и одной хватит», - протянул он. «Мне и одной достаточно», - воспротивилась мама. «Нет, вас теперь двое», - только и сказал.
Отец Валентины служил главным механиком авиамастерских. После победы, а демобилизовался он лишь в 46-м, ему предоставили краткосрочный отпуск, и он приехал в Новый Буг. Тщетно. Не нашел своих спасителей. А тут соседка подсказала: мол, Ольга, кажется, в деревню подалась. Он – туда. Свиделся со своими. Вскоре прислал жене с дочерью вызов. Так семья воссоединилась. В дальнейшем Алексашины переехали в Буинск – родные края главы семейства, к слову, одиннадцатого ребенка родителей. Жили тяжело, говорит Валентина Михайловна. Вспоминает, долгие стояния в очереди за хлебом.
- В те годы взвешивали каждую буханку, вес которой должен был составлять три килограмма, - рассказывает она. - Если булка весила, скажем, 2 кило 900 граммов, давали довесок, который нам, ребятне, разрешалось съесть сразу. Папа всего три месяца был в плену. Но запись о том, что он побывал в плену, не давала ему права работать, скажем, заведующим гаражом. Он шоферил. Кроме того, прекрасно шил, вязал, мастерил. Как-то из куска парашютной ткани сшил мне, пятилетней, платье на городской манер, когда пошла в школу - пальто из мешковины.
В Уруссу семья переехала в 1955 году. Валя училась в пятом классе. Она была большой охотницей до знаний. Училась прилежно, любила походы, экскурсии, да и вообще любила пеший ход. Легко и весело шла по жизни. Правда, и пореветь пришлось. Не поступила в педучилище. Получила двойку по пению. На вступительных экзаменах спела популярную тогда песню, которую в исполнении Эльзы Браслис часто передавали по радио. «Мы жили по соседству, встречались просто так. Любовь проснулась в сердце сама не знаю как…» - выдала Валентина. Только видимо преподаватель музыки сочла, что если бы не слова этой песни, ее было бы не узнать и… Завалила, словом. Так что она вернулась к школьной скамье, а впоследствии окончила Казанский государственный университет. Студенческая жизнь, стройотряды, поездка на Целину… На одном из фотографий с изображением ее на дереве, надпись: на земле хорошо, на дереве лучше. Спустя годы, буквально в прошлом году, Валентина Михайловна вновь шутки ради вскарабкалась на дерево и надписала на фотоснимке: на дереве хорошо, на земле лучше. Не то чтобы стала приземленной. Просто вольнолюбивая, что птица, барышня с роскошными косами совершенно естественно вошла в сегодняшний возраст – не менее привлекательный. Повода для печали в жизни всегда хватает. Но ведь и для радости тоже. Валентина Михайловна прекрасно знает, чем чреват стресс. Ее мама дважды была подвержена дикому страху. В первый раз это произошло во время копки окопов во время войны. Воздушная атака чуть было не стоила ей жизни: невдалеке от них упала бомба, завалив ее с подругами землей. Откопали довольно быстро. Но тревожность осталась. Другой случай, говорит Валентина Михайловна, был связан с отправкой в 1942 году в Германию: девчат погрузили в товарные вагоны и поезд тронулся. Никто не плакал, все словно окаменели. Вдруг состав резко остановился, отворились двери, и кто-то из своих (партизаны?) выкрикнул: бегите! Бежали, ног под собой не чуя. Когда добежали до леса, упали без чувств и стали голосить, передает рассказы матери Воробьева, уверенная, что в дальнейшем именно эти испытания стали причиной серьезного недуга матери.
- А Вы оптимистка, - замечаю.
- Не думаю. Просто когда в жизни начинают преобладать серые краски, говорю себе: другим еще тяжелей и… Поворачиваюсь в сторону света, - улыбается Валя-Валентина, состоявшаяся, к слову, в профессии, семейной и общественной жизни.